Абьюзер — всегда мужчина, всегда психопат, истязающий жертву ради собственного удовольствия, и это всегда злодей — классический, как из фильма. Так, правда? На самом деле — нет.
Хорошо, что стали говорить о абьюзерах, писать о них и называть вещи своими именами. Не «просто он такой страстный и ревнивый человек», и «это опасный психопат и абьюзер». Не «как много в любви, романтические ее защищать», «это опасный психопат и преследователь». Не «ах, на мою дочь в любви с все мальчики в саду дергают ее за косички и задирают юбку», и «в саду нездоровая психологическая обстановка, девушки чувствуют себя в безопасности». И так далее.
Проблема в том, что абьюзер в наших шоу — это, во-первых, это всегда «он». И во-вторых, какой-то темной страшные существа с изначально ужасными намерениями.
И естественно, вовсе не жертва, не любящие. Это вводит многих женщин в заблуждение. Например, если они живут рядом с довольно милым человеком, так что для них много хорошего — это вряд ли, что придет в голову, что именно он, такой милый, хороший и умный, он абьюзер. Например, один мой друг, редкий умница и красавица, уже несколько лет лечится от тяжелейшей клинической депрессии, и очень переживает, что муж должен жить с ней», так унылой и плаксивой». Как бы этой депрессии не имеет никакого влияния на то, что муж регулярно забывает закрыть на общедоступном компьютере закладки с предложениями секса-салонов и по ошибке отправляет своей жене смски, предназначенные любовницам.
И так ясно, где это может быть депрессия у женщины, которая вышла замуж за столь же умный, отзывчивый и заботливый человек.
Потому что эти абьюзеры — это жуткие малообразованные садисты, с удовольствием оскорбляющие и избивающие своих жен. И ее муж — только с болью в глазах он объясняет, что он — ну не может получить никакого удовольствия от него, святой женщиной и матерью своих детей, и, следовательно, в массы идут к другим. И ее нежно и благородно боготворит. Не абьюзер?..
И вторая ловушка, в которые мы попадаемся, — это когда мы уверены в том, что мы что-то для себя, а не для ничего, что мы не можем быть абьюзерами! Мы же хорошие! Мы хотим добра! Мы не хотим никого беспокоить!
Тем не менее, после всех этих многих женских историй о абьюзе я вдруг поняла, что я есть я, такая милая и эмпатичная, — целых пять лет был тем неадекватным психопатом и абьюзером. Это был мой первый парень. Мне было шестнадцать, ему-двадцать один. У нас обоих это были первые серьезные отношения. У него никогда не было отца, и он всегда мечтал о настоящей, полной и счастливой семье. Он готов был стать идеальным человеком — насмотрелся на то, как мужчины вели себя с его мамой, и обещал, что никогда-никогда в жизни не может быть так.
…И мне нужна была безусловная любовь, принятие и поддержку. Теперь я понял, что мне нужна была классическая, архетипическая мама, которую я никогда не имел. Та, которая будет восхищаться сам факт моего существования. Та, для которой я буду всегда самый красивый, самый умный, самый лучший и всегда прав. Та, которая возьмет меня на ручки и защитить от всего мира. В нормальной ситуации ребенок года в три-четыре, начинает из этих маминых ручек постепенно выбираться в большой мир. Я эти руки, появилась только в шестнадцать — и с чувством радости, недоверия и абсолютного счастья туда забралась.
И в этом, вероятно, не было ничего плохого — если бы успокоившись и немного отдышавшись (второй год совместной жизни с ребенком, я перестала прыгать от резких движений рядом со мной, мое тело, наконец, поверил, что меня больше никто не будет бить), я стал, как недавно усыновленного ребенка, контролировать границы своей любви.
Проблема была в том, что я был его ребенок, и он не был мамой. И еще одна проблема в том, что его любовь была велика, а желание быть хорошим и во что бы то ни стало «сохранить семью» — это было еще более. И мое желание получать все больше и больше доказательств его любовь росла с каждым днем.
Мне стыдно и страшно, перечислить все, что я устраивала. Я очень хорошо помню один эпизод — в самом конце отношений. Сидели мы на кровати, я держала его за руку, обливалась слезами и сказала: «я не вижу в нем мужчину, он не вызывает у меня каких-либо желаний». «Извините, я ничего не могу с собой поделать… Ты знаешь, что ты никогда не был в моем вкусе, но раньше у тебя были мышцы и упругая попа, и теперь ты так изменился! И вообще, ты мне как родственник, я чувствую к тебе огромную нежность, но я хочу… я хочу совсем другое. Смелые!» И рыдала-рыдала от его честности, от того, какие у нас доверительные и близкие отношения, от того, как мы можем сказать друг другу все, что вы хотите быть абсолютно уверены, что нас поймут и пожалеют. Да, я все это сказала, чтобы меня жалели, потому что из того, что мне приходится жить в таких ужасных условиях. Ну и чтобы сделал что-нибудь. Исправился, стал более смелым, например.
Стоит сказать одно: день, когда — совершенно неожиданно для меня, буквально в один момент ушел, стал самый жуткий и страшный день в моей жизни.
Вся моя жизнь, вся моя уверенность в себе, мой новый, недавно появились спокойствие — все это было построено на фундаменте его безусловной любви ко мне. Следующие пять лет прошли в каком-то бреду: я перестала спать, у меня начались приступы паники, я то худела, то толстела, ночью меня колотило так, что я серьезно задумался о смерти — я не могла заснуть без него, мне помогали даже самые сильные таблетки. Я привел незнакомых мужчин на ночь — только для того, чтобы они могли потом заснуть рядом с кем-то. Теперь я понял, что, когда человек должен не идти, а бежать к психиатру за таблетками, но тогда, четырнадцать лет назад, никто об этом не думал.
Мне ужасно, невыразимо стыдно за то, кем я была тогда и как я вел себя с одним из лучших людей, которых я знала в жизни.
Но я рада, что у меня это было: пять лет безусловной любви и поддержки для меня очень много в жизни, и поэтому меня человеком, гораздо лучше, чем я мог бы быть. И я не жалею, что она закончилась — и все-таки строить семью нужно с тем, кто вы думаете, что своим мужем, а не мама.
В общем, из всей этой истории мне кажется, важны два вывода. Во-первых, проверка психологически, если абьюзеров в вашей семье, необходимо проверить не только его, но и себя. Во-вторых, я знаю, что я завершил все в то время, как он, этот мальчик, дал бы жесткий отпор. Я бы поставил границу. Я так сильно я боялась, что теряет его, что он готов меняться. Хотя, возможно, что все абьюзеры думают о себе что-то подобное.
